27 июля. Преподобного Никодима Святогорца (1809)

Преподобный Никодим Святогорец родился в Греции на одном из Кикладских островов – Наксосе (Наксия) в 1749 году от благочестивых родителей Антония и Анастасии Калливурси. В Святом Крещении его назвали Николаем. Мать преподобного впоследствии стала монахиней, приняв иноческий постриг с именем Агафия.

С ранних лет преподобный Никодим стремился к равноангельской жизни, был очень внимателен и благоразумен, избегая еще в детском возрасте всего того, что может повредить внутренней жизни человека. Прилежный, сообразительный, ревнивый о добре и пользе, любивший Божественное, он отличался остротою ума, глубокой проницательностью и удивительной памятью.

Начальное образование он получил в Наксии от приходского священника, у которого научился любви ко Христу и Его Святой Церкви. В пятнадцатилетнем возрасте он был привезен отцом в Смирну и отдан на обучение в городскую греческую школу, названную позже Евангельской, где обучался в течение пяти лет. Преуспевая в учении, Николай поражал всех своими дарованиями, полученными от Господа, добротою и смирением. В школе кроме богословских дисциплин и древнегреческого языка Николай изучал латинский, итальянский и французский языки. Его успехи и познания в греческом языке были поистине редкими.

В 1770 году, вследствие гонения на христиан со стороны турок, Николай уехал из Смирны и возвратился в родной Наксос. Митрополит Паронаксийский Анфим Варда принял его и назначил секретарем. Пять лет он находился у митрополита Анфима в Наксосе, в духовном общении с афонскими подвижниками. Они поведали ему о монашеской жизни и подвиге на Святой Горе, научили его умной молитве. Благодаря беседам с этими достойными мужами сердце блаженного воспламенилось любовью к ангельскому житию монахов-святогорцев. Юный Николай подружился также с монахом Сильвестром Кесарийским, подвизавшимся в пустынной келье вне острова.

В 1775 году он отбыл с рекомендательным письмом старца Сильвестра на Святую Гору Афон, где подвизался в обители святого Дионисия (Дионисиате). Здесь Николай принял иноческий постриг с именем Никодим. Братия монастыря, убедившиеся в его исключительных дарованиях, назначили его чтецом и письмоводителем обители.

В 1777 году, через 2 года после его поступления в монастырь, на Афон прибыл митрополит Коринфский Макарий, который поручил молодому иноку подготовку к изданию рукописи "Добротолюбие", найденной им в Ватопедском монастыре. Работа над этой книгой явилась началом многолетних литературных трудов Никодима Святогорца.

Вскоре молодой инок перешел в Пантократорский скит, в послушание к старцу Арсению Пелопонессу, под руководством которого ревностно изучал Священное Писание и творения святых отцов. Оставив всякую заботу о мирском, он совершенно умертвил помышление плоти усиленным постом, постоянной умной молитвой и прочими лишениями, внутренний человек его озарился, просветился и освятился блаженным житием. В 1783 году преподобный Никодим принял схиму и пребывал в совершенном безмолвии.

Когда на Афон вновь прибыл митрополит Коринфский Макарий, он возложил на преподобного Никодима новое послушание - редактирование творений преподобного Симеона Нового Богослова. Преподобный Никодим оставил подвиг молчальничества и опять занялся литературной работой. С того времени до самой своей кончины он продолжал ревностно трудиться на этом поприще.

Вся святая жизнь преподобного Никодима Святогорца была отдана высоким подвигам и написанию священных книг. Благодать Святого Духа, обитавшая в его чистом сердце, обильно исходила из его уст, словно из богатого источника, радуя всех христиан.

Единственным попечением его на протяжении всей праведной жизни было служение Божественной воле и пользе ближнего. Он обладал замечательной памятью: Священное Писание знал наизусть, помня даже главы, стихи и страницы, мог на память цитировать очень многое из творений святых отцов. По свидетельству современников, преподобный Никодим был прост, незлобив, нестяжателен и отличался глубокой сосредоточенностью. Жилищем богоносного учителя была вся Гора Святая, от которой он и получил наименование Святогорца.

Незадолго до своей кончины преподобный Никодим, перешел на жительство к иеромонахам иконописцам Стефану и Неофиту Скуртеям (Куцовлахам). Он упросил их заняться изданием своих трудов, чего не мог уже сделать сам из-за болезненного состояния.

Окруженный своими возлюбленными братьями, постоянно помышляя о Господе и небесных благах, преподобный Никодим отошел ко Господу 1 июля 1809 года.

Честное тело его было погребено в лавриотской келлии Скуртеон в Карее. Здесь, в этой келлии, с благоговением хранится и в настоящее время честная глава преподобного Никодима, источающая благоухание святости.

Исполненный благодати премудрости и получив дар учения, преподобный Никодим стал светильником Православия, великим учителем христианской жизни и необоримым противником всякой ереси. Целую библиотеку составили его богословские, догматические, герменевтические и нравственные сочинения, свидетельствующие о высоте и глубине его духовной мудрости.

Литературные труды старца Никодима разнообразны. Им написаны предисловие к "Добротолюбию" и краткие жития подвижников. Из аскетических наставлений подвижника особенно известна книга "Невидимая брань", переведенная на русский язык великим богословом-аскетом епископом Феофаном Затворником. Замечателен труд подвижника "Учение об исповеди", заканчивающийся проникновенным "Словом о покаянии". Интересна книга преподобного "Благонравие христиан". Велики заслуги святого и в области издания Богослужебных книг. В 1796 году он опубликовал извлеченные из афонских рукописных собраний 62 канона Пресвятой Богородице под названием "Венец Приснодевы". Преподобный Никодим подготовил издание новой редакции "Пидалиона" - греческой "Кормчей книги", содержащей правила святых апостолов, святых Вселенских и Поместных Соборов и святых отцов. Большое внимание преподобный уделял агиографии, о чем свидетельствуют такие его труды, как "Новый избор житий святых" и изданная уже после его кончины книга "Новый Синаксарь" в 3-х томах. Им осуществлен перевод с древнегреческого на новогреческий язык "Толкования Посланий святого апостола Павла" Архиепископа Болгарского Феофилакта. Сам святой Никодим написал толкование семи Соборных Посланий. Преподобный Никодим известен и как творец и толкователь священных песнопений. Им составлены (принятые в Русской Церкви) канон в честь иконы Божией Матери Скоропослушницы, а также "Служба Преподобным и Богоносным отцем, во Афоне постнически просиявшим"

Дни памяти

27 июля
26 июня (переходящая) – Собор Афонских преподобных

Преподобному Никодиму Святогорцу

Тропарь, глас 3

Му́дрости благода́тию, о́тче, укра́шенный,/ труба́ богогла́сная показа́лся еси́ Ду́ха/ и доброде́телей наста́вник, Никоди́ме Богоглаго́ливый,/ всем бо подае́ши спаси́тельная уче́ния,/ жития́ чи́стаго показу́я сия́ние/ бога́тством Боже́ственных твои́х слове́с,// и́миже, я́ко свет, ми́рови возсия́л еси́.

Кондак, глас 8

Я́ко таи́нника изря́днейшаго доброде́тельнаго жития́ и благоче́стия,/ богоно́снаго учи́теля Правосла́вия, пра́зднует тя Це́рковь,/ с Небе́с бо дарова́ния прие́мый,/ озаря́еши Боже́ственными твои́ми писа́нии вопию́щих ти:// ра́дуйся, о́тче Никоди́ме.

Акафист преподобному Никодиму Святогорцу

«Книга «Невидимая брань» справедливо носит данное ей название, ибо она поучает не о какой-либо чувственной и видимой брани и не о врагах, явных и телесных, но о брани мысленной и невидимой, какую каждый христианин восприемлет с того часа, как окрестится и даст пред Богом обет воевать за Него, во славу Божественного имени Его даже до смерти…

Как сказал блаженный Павел: несть наша брань к крови и плоти, но к началам и ко властям, и к миродержателям тьмы века сего, к духовом злобы поднебесным (потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных) (Еф.6,12).

Воины, ведущие борьбу в этой невидимой брани - суть все христиане; военачальником их изображается Господь наш Иисус Христос, окруженный и сопровождаемый всеми чинами Ангелов и святых; поприще брани, бранное поле, место, где происходит сама борьба, есть собственное наше сердце и весь внутренний человек; время брани – вся наша жизнь…

В этой Невидимой брани воины Христовы научаются познанию различных прелестей, многообразных козней… какие употребляют против них мысленные супостаты, …особенно же посредством четырех прилогов, какие вносят они в сердце: прилоги неверия, отчаяния, тщеславия и преображения их самих в Ангелов света…

Облекитесь в оружия, какие она указывает вам, чтоб насмерть поразить ими своих мысленных и невидимых врагов, кои суть душепагубные страсти и их устроители и возбудители – демоны. Облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским (Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских) (Еф.6,11).

Вспомните, как при Святом Крещении обещали вы пребывать в отречении от сатаны и всех дел его, и всего служения его, и всей гордыни его, т. е. сластолюбия, славолюбия, сребролюбия и прочих страстей. Подвизайтесь же, сколько можете, чтоб обратить его вспять, посрамить и победить во всем совершенстве…

А какие воздаяния и награды имеете вы получить за такую победу свою?! …Послушайте о них из уст Самого Господа, Который обещает их вам в Святом Откровении:

Побеждающему дам ясти от древа животнаго, еже есть посреде рая Божия (Побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия) (Апок. 2,7);

Побеждаяй не имать вредитися от смерти вторыя (Побеждающий не потерпит вреда от второй смерти) (Апок. 2,11);

Побеждающему дам ясти от манны сокровенныя (Побеждающему дам вкушать сокровенную манну) (Апок.2,17);

Побеждающему и соблюдающему дела Моя до конца, дам ему власть на языцех... и дам ему звезду утреннюю (Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками… и дам ему звезду утреннюю) (Апок.2,26-28);

Побеждаяй той облечется в ризы белыя... и исповем имя его пред Отцем Моим и пред Ангелы Его (Побеждающий облечётся в белые одежды… и исповедаю имя его пред Отцом Моим и пред Ангелами Его) (Апок.3,5);

Побеждающему сотворю столпа в церкви Бога Моего (Побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего) (Апок.3,12);

Побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем (Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моём) (Апок.3,21);

Побеждаяй наследит вся, и буду ему Бог, и той будет Мне в сына (Побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном) (Апок.21,7)…

Если же, воодушевившись ревностью, сподобитесь вы такой победы и таких светлых венцов, то, прежде же всего, не забудьте воздать благодарение и славу первому Источнику и Совершителю такой вашей победы, Богу и Началовождю вашему Иисусу Христу: "От Тебя, Господи, победа... и Твоя есть слава; я же, точию раб Твой" (2 Ездры 4,59), и другое, пророком Давидом изреченное: Тебе, Господи, величество, и слава, и одоление, и исповедание, и крепость (1 Парал. 29,11), ныне и во веки веков. Аминь».

Из книги преподобного Никодима Святогорца «Невидимая брань»

О том, как управлять языком

«Самая великая лежит на нас нужда управлять, как должно, языком своим и обуздывать его. Двигатель языка – сердце; чем полно сердце, то изливается языком. Но обратно излившееся чрез язык чувство сердца укрепляется и укореняется в сердце. Потому язык есть один из немалых деятелей в образовании нашего нрава.

Добрые чувства молчаливы. Излияния чрез слова ищут более чувства эгоистические, чтоб высказать то, что льстит нашему cамолюбию, и что может показать нас, как нам мнится, с лучшей стороны. Многословие в больших случаях происходит от некоего горделивого самомнения, по коему, воображая, что мы слишком многосведущи и что наше мнение о предмете речи самое удовлетворительное, неудержимое испытываем понуждение высказаться и обильною речью с многократными повторениями запечатлеть то же мнение и в сердцах других, навязываясь таким образом им в учителя непрошеные и мечтая иметь иной раз учениками такие лица, которые понимают дело гораздо лучше учителя…

Наибольшей же частью многоречие однозначно с пусторечием; и в таком случае нет слов для полного изображения зол, происходящих от сего дурного навыка… Пусторечие есть дверь к осуждению и клеветам, разносительница ложных вестей и мнений, сеятельница разногласий и раздоров… После многословия, когда пройдет чад самодовольства, всегда остается некое чувство тоскливости и разленения. Не свидетельствует ли это о том, что душа и нехотя сознает тогда себя окраденною?

Апостол Иаков, желая показать, как трудно говорливому удержаться от чего-либо неполезного, грешного и вредного, сказал, что удержание языка в должных границах есть достояние только совершенных мужей: «аще кто в слове не согрешает, сей совершен муж, силен обуздати и все тело» (Иак.3,2). Язык, коль скоро начнет говорить в свое удовольствие, то бежит в речи, как разнузданный конь, и выбалтывает не только хорошее и подобающее, но и нехорошее и зловредное. Потому апостол сей называет его "неудержимым злом, исполненным яда смертоносного" (там же,3,8). Согласно с ним и Соломон еще древле изрек: «от многословия не избежиши греха» (Притч. 10,19). И скажем с Екклезиастом, что вообще кто много говорит, тот обличает свое безумие, ибо обычно только безумный умножает словеса (Еккл. 10, 14).

Не распространяйся в долгих собеседованиях с тем, кто слушает тебя не с добрым сердцем, чтоб, надокучив ему, не сделать себя для него мерзостным, как написано: «умножаяй словеса мерзок будет» (Сир. 20, 8).

Остерегайся говорить сурово и высокотонно; ибо и то, и другое крайне ненавистно и заставляет подозревать, что ты очень суетен и слишком много о себе думаешь. Никогда не говори о себе самом, о своих делах или о своих родных, исключая случаи, когда это необходимо, но и при этом говори как можно короче и скорее. Когда видишь, что другие говорят о себе с излишком, понуди себя не подражать им, хотя слова их кажутся смиренными и самоукорительными. Что же касается ближнего твоего и дел его, то говорить не отказывайся, но всегда говори короче даже и там и тогда, где и когда это требовалось бы для блага его.

Беседуя, припоминай и старайся исполнить заповедь св. Фалассия, которая гласит: "Из пяти родов предметов речи в собеседовании с другими три употребляй с благоразумием небоязненно; четвертый употребляй не часто, а от пятого совсем откажись" ("Добротолюбие"). То есть, о чем знаешь верно, что оно истинно или ложно и что оно очевидно само собою, - о том с решительностью говори как об истинном или как о ложном, или как об очевидном; о том, что сомнительно, - лучше не говори ничего, а когда и нужда, говори как о сомнительном, не предрешая; о неизвестном же тебе - совсем не говори. Другой некто говорит: есть у нас пять приемов или оборотов речи: звательный, когда кого призываем; вопросительный, когда спрашиваем; желательный или просительный, когда желаем или просим; определительный, когда решительное о чем выражаем мнение; повелительный, когда начальственно и властно повелеваем. Из этих пяти первые три употребляй всегда свободно, четвертый – пореже, как можно, а пятого совсем не касайся.

О Боге говори со всем расположением, особенно о Его любви и благости, однако ж, - со страхом, помышляя, как бы не погрешить и в этом, сказав что о Божественном небоголепно и смутив простые сердца слышащих…

Когда нужно тебе говорить, наперед добре рассуди о том, что высказать всходит на сердце твое, прежде чем перейдет то на язык твой; и найдешь, что многое из сего таково, что ему гораздо лучше не исходить из уст твоих. Но при этом знай, что и из того, что высказать кажется тебе делом хорошим, иному гораздо лучше оставаться похороненным в гробе молчания. Об этом иной раз сам ты узнаешь тотчас по окончании беседы.

Молчание есть великая сила в деле невидимой нашей брани и верная надежда на одержание победы. Молчание очень любезно тому, кто не надеется на себя, а надеется на одного Бога. Оно есть блюстительница священной молитвы и дивная помощница при упражнении в добродетелях, а вместе и признак духовной мудрости. Святой Исаак говорит, что "хранение языка не только заставляет ум воспрянуть к Богу, но и в делах явных, телом совершаемых, втайне доставляет великую силу к совершению их. Оно просвещает и в сокровенном делании, если только кто соблюдает молчание с ведением"… В другом еще месте называет он молчание "таинством будущего века"; слова же, говорит, "суть орудие мира сего"…

К тому, чтоб навыкнуть молчанию, укажу тебе одно самое прямое и простое средство: берись за дело сие – и само дело будет и научать тебя, как его делать, и помогать в этом. Для поддержания же усердия к такому труду почаще размышляй о пагубных следствиях безразборной говорливости и спасительных следствиях благоразумного молчания. Когда же дойдешь до вкушений спасительных плодов молчания, тогда не потребуется более для тебя никаких в этом отношении уроков».

«Считай потерянным тот день, в который хотя и делал добрые дела, но не преодолевал своих дурных склонностей и пожеланий»