6 августа. Мучеников благоверных князей Бориса и Глеба, во Святом Крещении Романа и Давида (1015)

Благоверные князья-страстотерпцы Борис и Глеб (в крещении – Давид и Роман) – первые по времени канонизации русские святые. Их подвиг основывается на Христовой заповеди о любви и открывает одну из удивительных граней христианства. Борис и Глеб не пожелали участвовать в междоусобной войне со своим старшим братом Святополком и силой настоять на своем княжеском праве – кротко приняли мученическую смерть и простили своих убийц, предпочтя земному царствованию Небесное.

Борис и Глеб были младшими сыновьями святого равноапостольного князя Владимира, родились примерно в годы Крещения Руси, и с самого детства воспитывались в христианской вере. Святой Борис был хорошо образован, с радостью и усердием читал Библию, творения святых отцов и жития святых. Святой Глеб не отставал от брата, и тоже интересовался верой и стремился жить в благочестии. Оба брата отличались милосердием и сердечной добротой, подражая примеру великого князя Владимира, милостивого и отзывчивого к бедным, больным, обездоленным.

Когда сыновья великого князя стали взрослеть, Владимир поручил им управление территориями: Борису достался княжеский стол в Ростове, а Глебу – в Муроме.

В 1015 году великий князь Владимир заболел и призвал Бориса в Киев, возможно, видя в нем своего преемника в обход старших сыновей Святополка Туровского и Ярослава, сидевшего в Новгороде, что представляло собой коренную ломку традиционного столонаследия. Существует мнение, что великий князь решился на подобный шаг из-за царского происхождения Бориса – они с Глебом были сыновьями Владимира от брака с византийской царевной Анной из Македонской династии, единственной сестры правящего императора Византии Василия II Болгаробойцы (976—1025).

Вскоре по прибытии Бориса стало известно о вторжении печенегов, и отец послал его с дружиною для отражения их набегов.

15 июля 1015 князь Владимир умер, и киевский стол по праву старшинства занял Святополк, который тут же решил устранить братьев-соперников по обладанию княжеством. Эти события застали Бориса возвращающимся во главе отцовской дружины из похода на печенегов. Дружинники предложили князю поддержать его в борьбе за киевский стол, однако Борис отказался, не желая ввязываться в борьбу за власть и поднимать руку на старшего брата: «Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!» После этого бо́льшая часть дружины покинула Бориса.

Миролюбие Бориса не остановило Святополка, пославшего нескольких «вышегородских болярцев» на убийство младшего брата.

В ночь на 24 июля (6 августа по новому стилю) предупрежденный о приближении убийц, Борис в своем шатре «пел заутренюю», после молитвы лег на постель и затем был заколот. Вместе с ним было убито немало его дружинников, в т. ч. святой Георгий Угрин, прикрывший князя своим телом, но некоторым удалось спастись. Тело Бориса было доставлено в Вышгород и погребено у церкви свт. Василия Великого. Борису было около 25 лет.

Вызванный обманом из Мурома, Глеб был убит 5 сентября на пути в Киев, близ устья реки Смядыни, у Смоленска. Тело юного князя похоронили на месте гибели.

После Бориса и Глеба был убит еще один Владимирович – Святослав, княживший в Древлянской земле (к северо-западу от Киева). Развязкой этой кровавой драмы неизбежно должно было стать столкновение Святополка с другим своим братом – новгородским князем Ярославом. Их четырехлетняя протекавшая с переменным успехом борьба за киевский стол завершилась летом 1019 года битвой на Альте, в которой Ярослав одержал окончательную победу.

Почитание святых Бориса и Глеба началось очень рано, вскоре после их кончины. В 1019 году, когда Ярослав занял Киев, по его приказу тело Глеба было отыскано, привезено в Вышгород и погребено, вместе с телом Бориса, у церкви свт. Василия Великого. Через некоторое время один варяг неблагоговейно стал на могилу святых братьев, и внезапно исшедшее пламя опалило ему ноги. С тех пор не осмеливались подходить близко, но со страхом поклонялись месту погребения Бориса и Глеба. Вскоре церковь свт. Василия сгорела, но все иконы и богослужебную утварь удалось спасти, что было осознано как заступление святых страстотерпцев. О случившемся сообщили киевскому князю Ярославу Мудрому и митрополиту Иоанну I, который в сопровождении «клироса и всего поповства» отправился в Вышгород и в присутствии князя совершил всенощное бдение в часовне, выстроенной над могилой Бориса и Глеба. После того как на месте сгоревшей церкви была выстроена новая, тела святых по повелению и при участии митрополита торжественно извлечены из земли. При этом раки были вскрыты и засвидетельствованы нетленность мощей и исходившее от них благоухание, затем раки установили в новой церкви «над землею на деснеи стране». От мощей святых князей начали происходить чудесные исцеления, например, хромого отрока, сына жителя Вышгорода. Юноша пришел ко гробу страстотерпцев и долго со слезами молился и просил исцеления. После этого святые Борис и Глеб явились отроку во сне и осенили крестом больную ногу. Мальчик пробудился от сна и встал совершенно здоровым.

Благоверный князь Ярослав Мудрый построил в Вышгороде посвященный благоверным князьям каменный пятиглавый храм, который был освящен 24 июля 1026 года митрополитом Киевским Иоанном с собором духовенства. На этот день, к которому приурочивалось убиение Бориса, был установлен и ежегодный праздник святым. На первой же литургии в новой церкви на глазах князя и митрополита произошло еще одно чудо – исцеление хромого, с большим трудом добравшегося до храма, чтобы помолиться Богу и святым. Ноги его укрепились, он встал и пошел перед всеми.

Митрополит Иоанн также составил службу братьям-страстотерпцам. А в 1115 году при киевском князе Изяславе Ярославиче их мощи перенесли в новую церковь. Множество храмов и монастырей по всей Руси было посвящено святым князьям Борису и Глебу, фрески и иконы святых братьев-страстотерпцев также известны в многочисленных храмах Русской Церкви.

Благоверные князья-страстотерпцы не только прославлены от Бога даром исцелений, но они – особые покровители, защитники Русской земли и небесные помощники русских князей, позднее – царей.

Известны многие случаи их явления в трудное для нашего Отечества время, например, – святому Александру Невскому перед Невской битвой (1240) и накануне Ледового побоища (1242), великому князю Димитрию Донскому в день Куликовской битвы (1380). Во время нападения на Москву в 1572 году крымского хана Девлет-Гирея монах Рождественского монастыря во Владимире Антоний удостоился видения святых князей, вместе с Александром Невским спешивших на помощь царю Иоанну Грозному.

(Источник: Еженедельная приходская стенгазета Комиссии по миссионерству и катехизации при Епархиальном совете г. Москвы Выпуск № 95, 05.08.2018)

Дни памяти

6 августа
15 мая – Перенесение мощей
5 июня – Собор Ростово-Ярославских святых
23 июня – Собор Рязанских святых
5 октября – Собор Тульских святых

Мученикам благоверным князьям Борису и Глебу

Тропарь, глас 2

Правди́вая страстоте́рпца/ и и́стинная Ева́нгелия Христо́ва послу́шателя,/ целому́дренный Рома́не с незло́бивым Дави́дом,/ не сопроти́в ста́ста врагу́ су́щу бра́ту,/ убива́ющему телеса́ ва́ша,/ душа́м же косну́тися не могу́щу./ Да пла́чется у́бо злый властолю́бец,/ вы же ра́дующеся с ли́ки А́нгельскими,/ предстоя́ще Святе́й Тро́ице,/ моли́теся о держа́ве сро́дников ва́ших, богоуго́дней бы́ти,// и сыново́м Росси́йским спасти́ся.

Кондак, глас 3

Возсия́ днесь пресла́вная па́мять ва́ша,/ благоро́днии страстоте́рпцы Христо́вы, Рома́не и Дави́де,/ созыва́ющи нас к похвале́нию Христа́ Бо́га на́шего./ Тем притека́юще к ра́це моще́й ва́ших,/ исцеле́ния дар прие́млем моли́твами ва́шими, святи́и:// вы бо боже́ственнии вра́чеве есте́.

Молитва

О, дво́ице свяще́нная, бра́тие прекра́сная, до́блии страстоте́рпцы Бори́се и Гле́бе, от ю́ности Христу́ ве́рою, чи́стотою и любо́вию послужи́вшии, и кровми́ свои́ми, я́ко багряни́цею укра́сившиися и ны́не со Христо́м ца́рствующии, не забу́дите и нас су́щих на земли́, но я́ко те́плии засту́пницы, ва́шим си́льным хода́тайством пред Христо́м Бо́гом, сохрани́те ю́ных во святе́й ве́ре и чистоте́ неврежде́нными от вся́каго прило́га неве́рия и нечистоты́, огради́те всех нас от вся́кия ско́рби, озлобле́ний и напра́сныя сме́рти, укроти́те вся́кую вражду́ и зло́бу, де́йством воздвиза́емую от бли́жних и чу́ждых. Мо́лим вас, христолюби́вии страстоте́рпцы, испроси́те у Великодарови́таго Влады́ки всем нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, единомы́слие и здра́вие, избавле́ние от наше́ствия иноплеме́нных, междоусо́бныя бра́ни, я́звы и гла́да. Снабдева́йте свои́м заступле́нием всех чту́щих святу́ю па́мять ва́шу во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Величание

Велича́ем вас, страстоте́рпцы святи́и Бори́се и Гле́бе, и чтим честна́я страда́ния ва́ша, я́же за Христа́ претерпе́ли есте́.

Акафист святым благоверным страстотерпцам Борису и Глебу

Протоиерей Григорий Дьяченко

Святые мученики Борис и Глеб
(О честолюбии)

I. Святые, ныне прославляемые мученики Борис и Глеб, были сыновья равноапостольного князя Владимира и претерпели смерть от убийц, подосланных братом их Святополком-окаянным, желавшим овладеть киевским престолом и видевшим в братьях сильных противников. После кровавого боя с прочими братьями Святополк бежал из пределов России и, преследуемый гневом Божиим, в безумии скитался по разным странам и умер в степях богемских, стяжав себе позорное имя «окаянного».

II. Не трудно видеть, братия-христиане, что Святополк-окаянный совершил свое страшное преступление – братоубийство, вследствие овладевшего им честолюбивого желания быть первым между князьями-братьями. Таким образом, в основе совершенного им злодеяния было честолюбие.

Честолюбие есть одно из самых отвратительных проявлений гордости. Оно ввергает человека во множество пороков и преступлений, делает его несчастным для самого себя, а главное – мерзким пред Богом. «Еже есть в человецех высоко, мерзость есть пред Господом», говорит Господь (Лук. ХII, 15). «Нечист пред Господом всяк высокосердый» (Прит. ХII, 4).

Рассмотрим же этот порок и покажем все его гибельные плоды.

а) Во-первых, желание чести есть весьма опасное желание для спокойствия жизни честолюбцев. Иной домогается высокого места: но не примечает пропастей, т.е. опасностей, которые находятся на пути к нему, или окружают его. Иной, например, говорит: дайте мне сесть на место правосудия, но не помышляет, что, может быть, место это обложено сетями клеветы, подкопано мздоимством, что оно ждет не того, кто бы на нем, как на престоле, являл себя в блеске славы, но того, кто бы на нем, как на жертвеннике, принес в жертву справедливости свое спокойствие, свои выгоды, а иногда благоволение многих сильных, чтобы спасти одного бессильного. Не сделаем несправедливости никому из честолюбивых, если скажем всем им без исключения то же, что сказал Первый и Последний Своим искателям первенства: «не знаете вы, чего ищете».

б) Во-вторых, желание превозношения обнаруживает в искателях славы и чести тот недостаток, что они не довольно вникали в самих себя, в свои способности и в свое внутреннее состояние. Таковое незнание себя, и меры своих сил и способностей, есть обыкновенный недостаток людей, коими обладает желание превозношения. Они готовы занять всякое место, которое обещает удовлетворение этому желанию: а того не знают, что, может быть, первый труд, которого потребует это место, приведет их в изнеможение, первая опасность обратит в бегство. Спроси себя, ищущий того, что выше тебя, можешь ли ты пить чашу, к которой простираешь руку? Чем более кто имеет истинного познания о себе, тем менее почитать себя способным занимать высшие места в обществе, а потому и приемлет в закон своего поведения правило мудрого: «высших себе не ищи» (Сир. III, 21). Напротив того, чем усилинее и дерзновеннее кто ищет того, что выше его, тем несомнительнее можно заключать, что он или не испытал себя, или обманулся в сем испытании, и обманет надежду тех, которые будут благоприятствовать исполнению его желания.

в) В-третьих, желание превозношения сопровождается нарушением мира между людьми. Мир и любовь больше всего и чаще всего иссушаются гордостью и честолюбием. Роскошный легко дружится с роскошным, – корыстолюбивый, если не в сообществе с корыстолюбивым, то убегает его: но честолюбивый честолюбивого старается низринуть и истребить, и не оставляет в мире и покое никого, потому что последняя цель его есть видеть всех под ногами своими.

III. Познаем, христиане, в страстном желании быть выше других, тяжкую и опасную болезнь человеческого духа и язву общества. Познав же сие, приимем или к исцелению, или к предохранению нашему и те врачевства, которыми врачевал ее Врач душ и телес в учениках Своих.

а) Первым врачевством против духа превозношения и преобладания должна быть мысль, что это есть дух, свойственный язычникам. Это их несчастие, что они пленяются славою человеческою, потому что не знают славы Божией; усиливаются превознести себя на земли, потому что не имеют упования взыти на небо. Мы ли, христиане, познав истинную славу, будем гоняться за ложною? Нет, братия! «Не тако да будет в вас».

Но как же должны поступать христиане? Божественный Наставник наш продолжает: «иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга».

Желаешь ли превосходства и совершенства? старайся преимущественно и совершенно служить благу ближних. Если ты уже выше других по твоему званию, тем более старайся служить благу их, чтобы ты не был ниже своего звания: но если ты и ниже других, также ревностно старайся служить благу их, и тогда никто здравомыслящий не скажет, что ты в низком состоянии; ибо и высочайшая земная власть, по понятию христианскому, не иное что есть, как «Божий слуга во благое» (Рим. XIII, 4).

б) Наконец, если, несмотря на это, ветхий Адам, некогда восхотевший быть яко Бог, еще тоскует в тебе, когда ты умален пред человеками, или, когда ты возвышен пред некоторыми из них, вновь льстит тебя мечтою, что ты можешь быть божеством над ними: то войдем во врачебницу нового Адама, и приимем против этой древней болезни вечноживотное врачевство. Иисус Христос предлагает тебе во врачевство Самого Себя: «ибо Сын человечь не прииде, да послужат Ему, но послужити, и дати душу Свою избавление за многих» (Матф. ХХ, 28).

Христианин! Неужели ты думаешь вознестись выше Христа твоего? «Довлеет ученику, да будет яко учитель его» (Матф. X, 25). Но Божественный Учитель наш, будучи Господь всех, смиряет Себя и служит рабам Своим: кольми паче да смирим себя мы, и послужим друг другу любовию, «честию друг друга больша себе творяще» (Флп. II, 3). Аминь.